Иногда я снимаю с полки его книжки. Начинаю - в который уже раз - просматривать. И за первой листаю вторую, третью. Написал он довольно много. Но у меня их четыре или пять, с его дарственными надписями и уже без них... "Записки военного переводчика", "Кажется, это было вчера...", "Арбат. Один километр России", "Генерал Власов по ту и эту сторону фронта" - все это история его поколения, теперь уже поколения 70 - 80-летних. Сначала сверстников Иммануила Левина вырубила война, а теперь и годы берут свое. Недавно я вдруг сообразил, что со дня его смерти прошло больше трех лет, и не поверил. Он был прав: "Кажется, это было вчера..."
Он красивый человек. И очень живой. Непоседа и... даже не знаю, как назвать. Если он принес в редакцию очерк или рассказ и они приняты, то покоя не даст: когда же будет это опубликовано? Справедливости ради надо сказать, в редакции "Вечерки" (и, насколько знаю, "Крокодила", где он много лет сотрудничал и с которым, в отличие от "Вечерки", как-то даже был связан формально, а не числился внештатным корреспондентом, как у нас) его материалы долго не лежали - они отличались злободневностью, сегодняшней заряженностью и просто грех было держать их в редакционном портфеле.
Критики, литературоведы, конечно, определят его место в литературе, журналистике. Великую Отечественную войну он закончил в Германии капитаном, офицером разведки 2-й Ударной армии. Думаю, и в том, чему он затем посвятил свою жизнь, став известным литератором, он тоже не остался рядовым - хотя какие тут могут быть погоны, петлицы, звездочки? Мне не раз доводилось участвовать в его встречах с читателями - это были увлекательные беседы, и те, кто выделял его книги из огромного потока других, буквально влюблялись в их автора - блистательного, остроумного, казалось, совсем открытого.
Он дружил с артистами и писателями, журналистами и обыкновенными арбатскими старушками, с немцами из города Грайфевальда, где встретил май 1945-го, и современными деловыми людьми (он застал перелом нашей жизни в начале 90-х и сам не сломался).
И, конечно, настоящим гражданским подвигом было то, что он сделал, добиваясь празднования 500-летия Арбата. И как точно назвал он свою книгу, последнюю вышедшую при жизни, - "Один километр России". Помню, как года за полтора до того юбилея он появился в редакции "Вечерки". - Вы знаете, что в 93-м Арбату - 500?
Конечно, стали расспрашивать. Появилась идея устроить настоящий московский праздник. Хотя, честно говоря, и политическая обстановка, и жизненная ситуация, и крутое начало экономических реформ совсем не способствовали проведению такого уличного праздника. Но Иммануил Ильич всех заразил своей идеей. Он и его единомышленники (это потом их стало много, а вначале по пальцам можно было пересчитать) пробились в самые высокие кабинеты, добились благосклонного отношения и важных решений от самых влиятельных лиц. И в том, что "Вечерняя Москва" регулярно писала о приближающейся дате, об одной из самых знаменитых московских улиц, его заслуга... Вообще многие кампании, проведенные "Вечеркой", придуманы им. А он не был ведь нашим штатным сотрудником.
Как он говорил, он "вечерочник" по крови. В газете перед войной работал отец Иммануила. И вот в конце тридцатых годов одна из его публикаций вызвала реплику в "Правде". Реплику, поданную в стиле политического доноса. И "Правда" прямо призывала коллектив "Вечерней Москвы" "дать должную оценку" вредной публикации. Вряд ли стоит говорить, что тогда это означало - Илье Левину грозил по меньшей мере ГУЛаг. Но в "Вечерке" не стали его разбирать и клеймить, а просто дело заволынили, заволокитили... А потом и Иммануил и Илья, сын и отец, ушли на фронт.
Сейчас, перед 850-летием Москвы, мне кажется, что история города невозможна без Левина, без того, что он написал, без его книжек об арбатских ребятах, друзьях и одноклассниках, без его книжки об Арбате, где он рассказал о каждом доме на этой улице. Помните, у Михаила Булгакова: как определить, писатель перед вами или нет, - дать несколько фраз текста, и все будет ясно. Иммануил Левин - хороший писатель. И удивительный человек, человек, без которого трудно представить себе столичную, как сегодня говорят, тусовку на протяжении нескольких десятилетий. Мне радостно понимать, что судьба одарила меня дружбой с этим человеком.