Расправив на гладком камне лист бересты, Петр писал письмо. Сначала
слова поклона: «Поклон от Петра к Марье». Костяная палочка глубоко вдавливала
в кору линии букв. Обидели Петра озеричи, т. е. живущие на озере. Издалека
приехал он на свою пожню (покос), сюда, на берег Ильменя, скосил траву,
а потом пришла толпа местных крестьян и отобрала у него сено: «Покосил
я пожню, а озеричи у меня сено отняли». Одна надежда на купчую грамоту,
где записаны права Петра на его пожню: у кого купил, сколько заплатил,
и печать привешена, а на печати крест и богородица. Он просит Марью: «Спиши
список с купной грамоты да пришли сюда, чтобы по грамоте получить мне то,
что причитается мне по праву».
Шесть с половиной веков прошло с того дня, когда Марья прочла письмо
Петра и побежала в кремль заказывать список (копию) с грамоты. И вот теперь
письмо Петра нашло новых читателей — историков и археологов. Для них важно
каждое слово древнего документа — ведь за ним встает целая эпоха, далекая
и малоизученная.
Письмо Петра к Марье — только одна из сотен берестяных грамот, найденных
в Новгороде при археологических раскопках.
Поиски исписанной бересты начались еще в 1932г. Археологи терпеливо
разворачивали и отбрасывали тысячи обрывков бересты, не теряя надежды на
удачу. И только 26 июля 1951 г. новгородская экспедиция под руководством
профессора А. В. Арциховского при раскопках на древней Холопьей улице Неревского
конца нашла первую берестяную грамоту. Чем же были вызваны такие упорные
поиски? Что хотели прочесть ученые в берестяных рукописях?
В древности береста была самым распространенным писчим материалом —
ведь она во много раз дешевле пергамена и бумаги. Значит, на ней больше
всего должны были писать небогатые люди — простые горожане и крестьяне.
Берестяные рукописи могли рассказать о жизни и быте трудящегося населения,
о повседневных заботах, горестях и радостях крестьян и ремесленников, о
важных событиях того времени. Ведь о простом народе меньше всего писали
в других исторических источниках: древнерусских летописях и официальных
документах.
По найденной грамоте исследователи впервые смогли судить о внешнем виде
древней берестяной рукописи. Выяснилось, что на бересте писали не чернилами,
а процарапывали буквы костяной или металлической заостренной палочкой.
За время экспедиции 1951 г. в Новгороде нашли 10 берестяных грамот,
а в следующем году, когда раскопки были расширены, еще 73. С каждым годом
количество найденных берестяных рукописей увеличивалось. Оказалось, что
они встречаются во всех слоях, где находят предметы XI — XV вв.
Берестяная грамота.
Первые берестяные грамоты найдены и в других городах: Смоленске, Старой
Руссе, Пскове и Витебске. Еще раньше ученые, извлекая из земли различные
предметы: поплавки, сапожные колодки, днища бочек, помеченные именами или
инициалами их владельцев, убедились в довольно широком распространении
грамотности среди простого народа в те далекие времена. Берестяные грамоты
окончательно подтвердили это. Ценнейшие берестяные документы рассказывают
о людях, живших в эпоху основания Москвы, Ледового побоища и собирания
Русской земли, о виденном и пережитом ими.
Перелистаем несколько берестяных страниц. Это в основном письма. Вот
одно из них, относящееся к рубежу XIV — XV вв.: «Поклон от Марины к сыну
моему Григорию. Купи мне зендянцу добрую. А куны я дала Давиду Прибыше.
И ты, чадо, купи сам да привези сюда». Казалось бы, что здесь интересного:
мать просит сына купить ей зендянцу — хлопчатобумажную ткань бухарской
выделки — и пересылает ему деньги на эту покупку. А историку это письмо
дает очень ценные сведения: во-первых, автор письма — женщина, значит,
грамотными были не только мужчины; во-вторых, упоминание восточной ткани
говорит о дальних торговых связях Новгорода.
Многие грамоты представляют собой переписку крестьян и горожан со своими
феодалами. В письмах отражено тяжелое положение простых людей, вынужденных
по каждому поводу обращаться к своему господину. Крестьяне часто жалуются
на боярских управляющих. В одном из таких писем начала XV в. мы читаем:
«Бьют челом крестьяне господину Юрию Онцифоровичу о ключнике, потому что
ничем не можем ему угодить...» А вот еще одна мольба крестьян того же времени,
обнищавших под властью своего господина: «Господину Михаилу Юрьевичу, сыну
посадничьему. Паробок твой Кля челом бьет. Пожалуй, господин, свои волости.
Половина пуста, а кто остался, уходить хочет. Пожалуй, господин, убавь
подати. Тебе, своему господину, челом бью».
Две берестяные грамоты с рисунками мальчика Онфима.
Грамотность приобщала новгородцев к чтению. В берестяном письме середины
XIV в. новгородец Яков просит «кума и друга своего» Максима не только купить
ему овса, но также прислать «чтения доброго».
Учиться в, Новгороде начинали с раннего детства. При раскопках на Неревском
конце было найдено несколько записей на бересте мальчика Онфима, жившего
в начале XIII в. Это его школьные упражнения. Онфим выписывает на кусках
бересты азбуку, учится писать по складам, списывает образцы деловых писем
и тут же на свободных местах своих «листков» процарапывает рисунки вооруженных
всадников, воинов, зверей. Около рисунка страшного зверя он написал: «Я
зверь», а около всадника, поражающего копьем своего врага, — «Онфим». Как
все дети, Онфим мечтал о подвигах, которые он совершит, когда станет взрослым.
Поиски берестяных писем продолжаются, и, возможно, недалеко то время,
когда число их будет измеряться тысячами и нам станут известны имена, дела
и думы сотен простых русских людей далекого прошлого.
Главная
