ВИЛА

ДОЧЬ ЕВЫ

Рассказывают, что, когда бог сотворил первых людей, а потом изгнал их из рая, у Адама и Евы родились не только сыновья Авель и Каин, но и дочь Вила. Ева очень полюбила дочь и всячески скрывала ее от божьего ока. Почему? Быть может, потому, что не Адам был ее отцом, а тот самый Змей лукавый, который в райском саду искусил первую женщину на грех?

Во всяком случае, Вила была не простая девушка. Она умела менять свой облик, превращалась в разных животных и птиц. В конце концов, когда расплодились на земле люди, она стала влюбляться в молодых и пригожих парней и от этой любви рождать невероятных красавиц. Но вот беда: у одной были лебединые крылья, у другой — козлиные копытца на ногах, у третьей — ослиный хвост, и все они обладали необычайными, волшебными способностями.

Дочерям Вилы не было места среди людей, они поселились отдельно на Облачной горе и только иногда являлись людям.

От своей матери они унаследовали необыкновенную красоту, и всякий смертный, который полюбит Вилу, обречен будет любить ее до смерти.

ЧЬЯ ЛЮБОВЬ КРЕПЧЕ?

Полюбил Петр красавицу Милу и решил взять ее в жены. Поехал он как-то раз коня поить, слышит, плачет кто-то в ивовых зарослях над рекой. Поглядел Петр и видит — плачет над рекой белолицая вила.

— О чем ты, вила, плачешь? — спрашивает Петр. — Разве отяжелели твои лебединые крылья? Разве не столь быстро, как прежде, танцуют твои белые ножки? Или кто-нибудь украл из твоей пещеры камни-самоцветы?

— Потому я плачу, — отвечает вила, — что Петр хочет взять в жены красавицу Милу, а того не знает, что не любит она его.

— Врешь ты! — рассердился Петр. — Как это — не любит? Я вчера подарил ей драгоценные заморские жемчуга, и Мила сказала, что никто не любит меня так, как она: ни мать, ни сестра моя Анна!

— А вот я тебе докажу, что это не так... — загадочно улыбнулась вила и исчезла, будто вовсе ее не было.

А в тот же вечер Петр тяжело заболел. Словно бы ветром нанесло хворь, и с каждым часом становилось ему хуже и хуже.

— Плохи дела, — сказали знахари. — Похоже, помрет скоро. Разве что вила поможет его вылечить.

Пошла мать Петра в горы, стала кликать вилу. Явилась прекрасная колдунья и сказала, что может исцелить Петра, но дорого возьмет за лечение. Просит она жемчуг Милы, одну русую косу Петровой сестры и правую руку его матери. И если женщины согласны дать ей такую плату, пусть ждут завтра в своем доме, — вила явится, чтобы исцелить Петра.

Настал завтрашний день, и, прилетев, увидала вила печальную сестру Петра — в руках у нее были ножницы, чтобы срезать косу, гордость девичью; увидала унылую мать Петра — рядом лежал топор, чтобы руку рубить. А еще увидела она Милу — злую-презлую!

Подбочась, Мила крикнула, что запрятала свой жемчуг так далеко, что никакая вила его не найдет. Она никому его не отдаст, потому что все девушки в селе поумирали от зависти при виде ожерелья.

А сын старосты сказал, что с этим жемчугом Мила еще краше.

Как ни уговаривали ее мать и сестра пожалеть Петра, Мила нипочем не соглашалась.

— Может быть, тебе дать взамен жемчуга еще и мою левую руку и всю красоту моей дочери? — со слезами спросила мать. — Мы любим Петра больше всего на свете, мы на все готовы, чтобы его исцелить!

— Я это знаю, — сказала вила. — Поэтому не нужны мне ни рука, ни девичья краса, ни жемчуг.

Махнула она лебединым крылом — и Петр встал с постели здоровый, словно и не болел никогда.

Обнял он мать, обнял сестру. А Милу выгнал взашей.

— Ступай, — говорит, — к сыну старосты! Этот колченогий, плешивый урод как раз для твоего черного сердца! А тебе, вила, спасибо, что открыла мне глаза и показала, кто меня истинно любит. Это мои мать и сестра!

— Но не только они... — загадочно улыбнулась вила и исчезла, будто вовсе ее и не было.