В давние времена родился у мужика с бабой ребенок. Однажды хозяина дома не было, а жена дремлет и зыбку зыблет. Вдруг в полночь послышался стук где-то по-над полом. Стучит и стучит. Наконец муж воротился — все прекратилось. Она рассказала, а муж смеется:
— Да небось манилось, я ведь кузнец, вот и тебе стук примерещился.
Вскоре она опять осталась одна ночью. И снова слышит стук. А потом видит, кто-то вышел мохнатый из-под пола, и такой верзила! Зыбку качает с ребенком. И хохочет, и хохочет, и ногой в пол — стук-стук! Лицо белое-белое, а сам весь чернуший. Вот покачал зыбку и исчез.
Наутро позвали попа, тот кадил по углам — вскоре стук прекратился, но все равно женщине покоя в этом доме не было, все манилось ей да манилось. Пришлось на другое жилье им перебираться, а старый дом вскоре после этого сгорел.
ПОПРОСИЛСЯ У ХОЗЯИНА
Шел охотник по лесу поздней ночью и набрел на зимовье. Обрадовался — есть где переночевать. Затопил печку, поставил чайку согреть, но прежде попросился, чтобы «хозяин» пустил его переночевать, — таков обычай.
Выпил чаю, только начал спать укладываться — вдруг подул за окнами ветер, зашумело, дверь распахнулась, и голос слышен, хоть вроде бы и нет никого:
— Ага, у тебя человек! Ну что, давить будем?
И в ответ другой голос:
— Нет, не будем. Он у меня выпросился переночевать.
— Нет, хочу давить!
— Говорю, я его пустил!
— Ах, так! — И словно бы сцепились в драке, покатились по полу, в дверь, по ступенькам скок-скок...
Охотник сидит ни жив ни мертв: «Вот те на... Значит, кабы я у «хозяина» не попросился, меня тут отработали бы?!»
Потом до утра все тихо было, но он все равно глаз не смыкал.
Ну а после уже узнал, что в том зимовье, случалось, люди пропадали. Небось те, кто не догадался у «хозяина» на ночлег попроситься.
Ман — то, что манится, мерещится человеку. Дух, который
обитал в различных постройках. Маны порою являются в образе людей. Невидимо
мечутся по избе, шумят, бьют посуду, порою выковыривают паклю из стен
и громко дуют в образовавшиеся шели.
Главная