Наше родное Покровско-Глебово входило в Красногорский район Московской области, но столица на нас наступала. В Тушино строились новые огромные оборонные заводы, в Щукине росли многоэтажные жилые дома, школы, институты. Рядом с каналом открылась современная клиническая больница МПС. На базе бараков "каналоармейцев" стала действовать больница работников речного флота. В бывшем господском особняке открылась психиатрическая больница. Расширялись дороги, ставились продовольственные палатки. Открылось автобусное движение. Требовалась все новая и новая рабочая сила. Проблема с жильем все более усложнялась.
Из деревень бежала молодежь. Устраивались кто где мог. Бывшие дачные дома превращались в теремки, со всех сторон пристроенными комнатушками, набитыми до отказа жильцами. Из-под Углича приехали к моей маме братья и сестры. Спали все на полу...
В начале 1933 года к нам на второй этаж явились чекисты. Они молча перевернули все нехитрое барахлишко, забрали десятка два книг и увели с собой брата моего отца Василия, образованнейшего агронома. Сначала его выслали в Узбекистан, потом он пропал на долгие годы. Печально знаменитая статья 58 действовала на всю катушку. Мой отец дома разговаривал шепотом. Все боялись Семена Глебовича, жившего на первом этаже и работавшего в НКВД. Глебович вечером возвращался в сильном опьянении, бил свою безответную жену. Она кричала, но на помощь не звала. Связываться с ним было небезопасно...
Большинство жителей Покровско-Глебова работали на Тушинских номерных заводах, на трикотажной и чулочной фабриках. Ранним утром, словно капельки, сходились они в переулках в ручейки, которые впадали в реку Волоколамского шоссе и двигались пешком через туннель к месту своей работы, чтобы вечером проделать обратный путь. Почти все дети до четвертого класса учились в местной одноэтажной кирпичной школе, построенной еще до революции. Заведующим и учителем школы был Павлин Павлович Кудрявцев. Многие его ученики обязаны склонить голову перед памятью этого выдающегося человека, Учителя с большой буквы.
На Тушинском аэродроме начались авиационные праздники. Для жителей Покровско-Глебова они были самыми яркими. Репетиции праздника начинались за месяц, и мы были свидетелями ежедневных воздушных "боев", парашютного десанта, фигур высшего пилотажа. Над нашими головами пролетали самолеты самых последних конструкций.
В день праздника в Тушино съезжалась вся Москва. Основная часть публики ехала через Щукино, где через Москву-реку наводился широкий понтон. По Волоколамскому шоссе вереницей шли автобусы и легковые машины. За несколько минут до начала авиационного парада шоссе очищалось от машин и людей, и по пустынной дороге с большой скоростью летели правительственные ЗИСы с руководителями партии и правительства. Хорошо запомнился на одной из автомашин Иосиф Сталин с трубкой во рту. И хотя на Волоколамском шоссе милиционеры и люди в штатском близко никого не подпускали, за закрытыми стеклами машин мы угадывали пассажиров и всем громко хлопали в ладоши.
Чтобы в какой-то степени разрешить жилищную проблему, правительство стало выделять участки земли под индивидуальное строительство. Мои тетки и дяди взяли по куску земли в Алабушево и Березках. Строились из последних сил, отказывали себе во всем. Незадолго перед войной все поставили срубы, накрыли крышами, посадили картошку, нарожали детей.
А когда собирались вместе, пекли пироги, ставили самовар и хором высоко пели грустные русские песни.
Отец копировал картину "Челябинский пересыльный пункт". "Смотри, - говорили ему родные, - как бы не навлечь на себя беду и не попасть на этот самый пересыльный!" - "Да, ведь это до революции все, видишь, охранники в царских шинелях..." На картине изображен темный зимний вечер. Замерзших заключенных ведут куда-то вдаль... Пройдут ли они этот крестный путь?.. Зиму я всегда не любил. В нашей комнате зимой был холод. У окна вода в стакане замерзала... Я дважды переболел крупозным воспалением легких...
Главная