ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

История

ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОСКВЫ.
ЛЕГЕНДЫ И ФАКТЫ

Москва - первопрестольная столица

• ОГНЕННЫЙ РУБЕЖ

• Русский тяжеловооружённый конный воин. XII в.
• Строительство стен крепости на Боровицком холме при Юрии Долгоруком.
• Московский Кремль. 1156г. Современная реконструкция.
• М. М. Герасимов. Скульптурный портрет князя Андрея Боголюбского.
• Звёздчатый колт. Женское украшение. XII в.
• Боярский двор. XII в. Современная реконструкция.
• Арабская монета дирхем, имевшая хождение на Руси в Средние века. Найдена при раскопках на территории Москвы.
• Встреча суздальского князя Юрия Владимировича Долгорукого и князя Святослава Ольговича. Миниатюра из древнерусской летописи.
• Гривны (денежные слитки) из кремлёвского клада. XII в.
• Створчатый браслет из кремлёвского клада, ХН-ХШвв.
• Лист из русской летописи с упоминанием начала Москвы и московской княжеской династии.
• Дружинник, XIII в.
• Взятие татарами Москвы. 1237-1 238 гг. Миниатюра из летописного свода. XVI в.

• Люди посадские -здесь жившие в городе ремесминики и торговцы
• В конце XIV в. великий князь Василий I основал на Кучковом поле Сретенский монастырь
• Стал - здесь трон
• Владимир Святославич - князь, соратник Святослава Ольговича
• Пятница на Похвалу Святой Богородицы -пятница Похвальной недели, пятой недели Великого поста; в 1147 г. этот день пришёлся на 4 апреля.

"Москва создана веками!" - говаривали прежде в Первопрестольной. Древность Москвы нельзя не почувствовать. Стоит лишь пройтись под стенами величавого Кремля, заглянуть в старинные храмы, где мерцают лампады и пахнет тёплым воском, прислушаться к названиям улиц и площадей. А чтобы лучше представить столицу такой, какой она была в самом начале, следует съездить в подмосковный Звенигород - ровесник Москвы.

Его древнейшая часть - Городок - расположилась на высоком холме. Под холмом вьётся Москва-река. С Городка открывается дивный вид на просторные луга и густые леса за рекой. Такой же когда-то была и окрестность Боровицкого холма, на котором впоследствии вырос Московский Кремль. Древность Москвы легко почувствовать, но гораздо труднее узнать о ней что-то определённое. Ранняя история города теряется в дымке времени, и мысленный взор с трудом различает в ней призрачные фигуры первых москвичей, строителей и украсите-лей будущего "стольного города". Кем были эти люди, которым Москва обязана своим возникновением?

ПЕСЧИНКИ В ЖЕМЧУЖИНАХ

Попав внутрь раковины-жемчужницы, простая песчинка постепенно обрастает слоями перламутра и превращается в драгоценный перл. Подобная судьба ждёт и некоторые исторические факты. Случается, народная молва даже самое скудное упоминание о былом со временем превращает в занимательную легенд)'. Недостаток знания восполняется поэтическим вымыслом, и под его покровом зёрнышко правды становится почти неразличимо. И чем больше у людей интерес к тому, о чём повествует легенда, тем больше в ней невольной фантазии.

О начале Москвы почти ничего не известно. Ни одному древнему книжнику не пришло в голову многословно описать, как на краю владений могущественных князей Владимиро-Суздальской земли появилась ещё одна крепостица. Она и имени-то вначале не имела. Звали её то Москва - по реке, то Кучков - по имени боярской семьи Кучковичей, прежних хозяев этих мест. Мало ли крепостей-защитниц у стольного Владимира! К досаде потомков, грамотеи отнеслись к возникновению города равнодушно. Несколько слов, брошенных летописцем, - вот и весь исторический "багаж" ранней Москвы. И лишь потом, спустя столетия, москвичи - бояре, да купцы, да люди посадские - стали с важностью и некоторым недоумением рассуждать о стародавних временах: "И почему было Москве царством быть? И кто-то знал, что Москве государством слыть?".

Как любая тайна, тайна рождения "царствующего града" неодолимо притягивала к себе. Утолить жажду любопытства помогали гулявшие по городу легенды. Однако были они столь разноречивы, что москвичи, сойдясь где-нибудь на бойком месте, подолгу и до хрипоты спорили, какой из них можно доверять, а какой не стоит.

Первая более всего похожа на правду. Это и неудивительно, поскольку дошла она до нас в основательной переделке какого-то книжника XVII в., знакомого с летописью (о ней речь впереди) и другими средневековыми сочинениями по истории.

Итак, рассказывали, что однажды князь Юрий Долгорукий ехал из Киева во Владимир. По дороге ему случилосьоказаться на том самом месте, где ныне стоит Москва. По берегам реки красовались богатые сёла боярина Кучки Ивановича. Здесь же в то время был и сам боярин. Вместо того чтобы принять высокого гостя со всеми подобающими почестями и предложить ему стол и ночлег, заносчивый Кучка начал поносить Юрия. Не вытерпел князь хулы, разгневался и приказал казнить непокорного боярина. После казни Юрий поднялся на гору и обозрел окрестность. И она так понравилась ему, что повелел он основать на высоком берегу реки "мал древян град и прозвал его Москва-град". От Кучки осталось трое детей: два сына - Пётр и Яким - и красавица дочь Улита. Всех троих Юрий забрал во Владимир и вскоре женил своего старшего сына Андрея Боголюбского на Кучковне. Пётр и Яким - княжеские шурины - остались при дворе князя и были "в великой чести" у него. Прошли годы. Благочестивый Андрей, заботившийся более о духовном, нежели о плотском, со временем стал уделять своей любвеобильной жене всё меньше и меньше внимания. Уязвлённая Улита решилась на месть. Она подговорила братьев, и однажды ночью они убили её мужа. Потом за это злодеяние братья вместе с Улитой были казнены.

Чему верить в этой истории? Согласиться можно с тем, что именно в середине XII в. при князе Юрии Долгоруком (умер в 1157 г.) на высоком, поросшем золотоствольными соснами холме при впадении в Москву-реку Неглинной была построена первая деревянная крепость (по-древнерусски "град"). Связано ли основание этой крепости с конфликтом между князем и своенравным боярином, древние рукописи умалчивают, оставляя простор для фантазии. Но сам боярин Кучка (точнее, Кучко или Кучок) - лицо историческое. Человек с таким именем действительно когда-то владел сёлами на берегу Москвы-реки или, быть может, управлял ими от имени князя. На это указывает название местности в районе Сретенских ворот - Кучково поле, сохранявшееся вплоть до XVI-XVII вв.

Да и сам город, как уже говорилось, вначале имел второе имя - Кучков (или Кучково). Сберегла это имя берестяная грамота второй половины XII в., найденная в Новгороде. В ней некий Душила сообщает, что отправился в Кучков по своим делам. Упоминает город с таким названием и летопись, причём так, что не остаётся сомнений: Москва и Кучков - одно и то же. Известно и о родственниках боярина Кучки, которые были придворными Андрея Боголюбского и принимали участие в покушении на него в 1174 г. Среди убийц Андрея древний летописец, современник трагедии, называет Якима Кучковича, зятя Кучки - Петра - и других Кучковичей. Улита Куч-ковна, как полагают, была первой женой князя и до убийства супруга не дожила. Впрочем, какая-то женщина (его вторая жена?) всё же могла принимать участие в подготовке преступления. На это намекает древняя миниатюра в летописи. На ней рядом с убийцами изображена загадочная женская фигура. Вторит миниатюре и старинное предание, на сей раз не московское, а владимирское. Под Владимиром, невдалеке от муромской дороги, есть озеро с заболоченными берегами и чёрной водой. Встарь его называли Поганым и рассказывали, что там, на дне, покоится утопленная с камнем на шее жена князя Андрея, участница его убийства...

В другом московском рассказе о начале Москвы куда больше сказочного вымысла и исторической путаницы. Вместо Андрея Боголюбского главным героем повествования становится Даниил Александрович. Князь с таким именем в истории известен. Он приходился праправнуком Юрию Долгорукому и был основателем московской династии, правившей с конца XIII по конец XVI столетия. Однако к жизни настоящего Даниила Александровича (1261-1303) описанные в рассказе события никакого отношения не имеют.

А рассказ таков. У боярина Кучка Ивановича, владевшего "сёлами красными" по Москве-реке, было два сына. Когда узнал о них суздальский князь Да-нило Александрович, стал просить братьев у боярина к себе на службу. Убоялся боярин гнева княжеского и послал сыновей в Суздаль. Кучковичи полюбились князю Даниле, и он пожаловал их. Одного сделал при своём дворе стольником, а другого - чашником. Была у князя жена, звали её Улита Юрьевна. И как увидела она новых слуг княжеских, так разгорелась в ней "по дьявольскому наущению" страсть. Сошлась княгиня с сыновьями Кучка, и замыслили они втроём предать князя злой смерти. И вот во время охоты Кучковичи напали на князя, но он, раненый, скрылся от них в чащобе леса. Добрался князь до реки, хотел переправиться на другую сторону, но перевозчик обманул его: взял наперёд плату за перевоз - золотой перстень, а сам оттолкнулся от берега и уплыл один. Побежал Данило дальше вдоль берега, увидел срубец, в котором был похоронен покойник, и укрылся в нём. Братья же Кучковичи, не найдя князя, в отчаянии вернулись в Суздаль, страшась лютой казни за содеянное. И тогда злая княгиня Улита привела братьям любимого княжеского пса-выжлеца - ищейку, гончую собаку. Пёс тот был не простой. Мог он сыскать своего хозяина где угодно, будь он живой или мёртвый. Отправились братья на поиски, и привёл их пёс к срубцу, где князь прятался. Кучковичи, как и велела им княгиня, тут же без жалости убили князя, а тело бросили в тот самый срубец. Когда узнал об этом брат Данилы Андрей, княживший во Владимире, пошёл он с войском великим на Суздаль и казнил Улиту. Кучковичи же бежали к отцу своему. Там настиг их Андрей и предал злой смерти вместе с боярином Кучком. Его же "сёла красные", до того не имевшие ни "ограды каменныя, ни острогу деревянного", так полюбились Андрею Александровичу, что он остался княжить в них. И град Москву, Божьей помощью, основал на месте том и обеспечил его всем необходимым...

Увлекательная история, что и говорить! Такие рассказы запоминаются, и потом так и тянет поведать кому-нибудь о злоключениях обманутого Даниила,его злодейке жене, о верном псе княжеском, невольно предавшем хозяина на смерть. Но исторической правдивости в этой легенде не сыскать. Основание города перенесено из середины XII в конец XIII столетия. И удивляться этому не стоит. "В народной памяти, - как верно замечал историк И. Е. Забелин, - хронология отсутствует". Интересно, что у настоящего князя Даниила Александровича на самом деле был брат Андрей (умер в 1304 г.), который в последние годы жизни носил титул великого князя Владимирского. Однако он не имел никакого отношения к Москве и даже враждовал со своим московским братом. Из всей легенды можно согласиться лишь с тем, что до основания крепости на Боровицком холме не было ни "ограды каменныя", ни даже "острогу деревянного". Впро-чем, "острог" - забор из кольев - мог и быть.

Двинемся дальше - нас ждёт третий рассказ, совсем сказочный, и мы прочитаем его без всякой надежды обогатить познания о ранней Москве.

Жил когда-то великий князь Даниил Иванович (история не знает такого). Однажды поехал он "изыскивати места", где бы ему "создати град престольный к великому княжению своему". С собой князь взял мудрого грека Василия, который умел предвидеть, "чему впредь бы-ти". Приехали они на "остров темен и непроходим". На острове было болото. В середине того болота увидел князь "зверя превелика и пречудна", зверь имел три головы и был покрыт разноцветными "пестринами" (пятнами). Князь спросил грека, что означает это видение. Грек отвечал, что "на сем месте созиждется град превелик и распространится царствие треугольное". "Пестрины" же на звере - указание на то, что наполнится царство людьми разных народов. Князь поехал дальше и наткнулся на хижину, в которой жил пустынник по имени Букал. Через несколько лет на месте той хижины князь Даниил Иванович заложил город и назвал его Москвой.

Если и искать в приведённом рассказе песчинку правды, то следует обратить внимание прежде всего на упоминание болота. Действительно, сырых участков в Москве хватало. Например, местность напротив Кремля в Замоскворечье москвичи так и величали - Болото. Сейчас это старинное название сохранилось в наименованиях Болотной площади и Болотной набережной.

Рассказывали о Москве и другие небылицы. Одни повторяли домысел какого-то незадачливого грамотея, что город основал князь Олег Вещий - тот самый, который жил на рубеже IX-X вв. Мало того. Другие верили рассуждениям любителей заморской премудрости, которые вслед за иностранцами, писавшими о России, твердили, что Москва основана ещё в ветхозаветные времена потомками Мосоха (его называли внуком праотца Ноя) или даже самим Мосохом, От имён Мосоха и его жены Квы они и выводили название города.

СТОРОЖЕВОЙ "ГРАД"

Так известно ли что-то о начале города доподлинно? Не так много, но известно. Богатая рыбой Москва-река, окружённая заливными лугами и густыми лесами, издавна влекла к себе людей. Первые поселенцы, как выяснили учёные-археологи, появились здесь ещё в каменном веке. В течение многих тысячелетий на территории современной Москвы сменяли друг друга посёлки древних охотников, рыболовов, земледельцев и ремесленников. Некоторые из этих посёлков имели нехитрые укрепления.

Примерно с X в. по берегам Москвы-реки начали селиться славяне. Река выгодно располалагась относительно важнейших торговых путей того времени. Она была включена в большой международный торговый путь, связывавший Северную Европу с Каспийским морем. Свидетельствуют об этом клады иностранных монет, найденные на местах ранних славянских поселений.

В XI в. тысячи переселенцев потянулись в богатые лесные края Северо-Восточной Руси, сулившие довольство и защиту от воинственных степных кочевников. Постепенно начали набирать силу возникшие там города - Суздаль и Ростов. Теперь они уже не казались разборчивым князьям захолустьем. Торная дорога, соединившая Ростов со стольным Киевом, прошла как раз через земли, на которых возникнет Москва. Торговля в этих местах пошла ещё живее. Население Примосковья быстро росло. Колонисты - предки первых москвичей - распахивали новые земли, заводили речные и лесные промыслы, строили кузни, гончарные мастерские, укрепляли, как могли, свои посёлки, сооружали мосты и "рубили" первые церкви.

Именно так - в трудах по освоению своего края - они и встретили новые времена в истории Руси. В 30-х гг. XII в. Древнерусское государство распалось. В глубинке эта перемена вначале была почти незаметна, разве что участились ссоры князей да их "рати" друг на друга. Такие "рати" обычно бывали разорительны для мирного населения: война предполагала опустошение земель противника. Но ведь и раньше князья ссорились, потом мирились, потом ссорились вновь... Жители Примосковья должны были ощутить приход новых времён острее своих соседей. Земли, занятые ими, оказались приграничными. А значит, возросло их военное значение. Поэтому князь стал уделять этим землям больше внимания, чем прежде.

Князя звали Юрий. Он был сыном могущественного государя киевского Владимира Мономаха, от которого и получил в управление всю Залесскую землю с центром в Ростове. И хотя в глухом Залесье ему не сиделось и всю жизнь он мечтал об отцовском "златокованном столе" - о Киеве, тем не менее свою вотчину князь укреплял исправно. Дошли у него руки и до берегов Москвы-реки. Но когда и как это случилось?

40-е гг. XII в. выдались для Юрия Долгорукого тяжёлыми. Бесконечные конфликты с родственниками отнимали много сил, но не приносили никаких выгод. Был момент, когда против Юрия "заратились" едва ли не все влиятельные русские князья. Правда, княжеские союзы были непрочными. Стоило смениться киевскому князю, и былой враг Юрия - князь черниговский Святослав Ольгович - превратился в его союзника. Юрий и Святослав объединились против княжеского клана Мстиславичей, который забрал в последние годы слишком много власти на Руси: Изяслав Мстиславич правил в Киеве, Ростислав Мстиславич - в Смоленске, Святополк Мстиславич - в богатом и своенравном Новгороде. Мстиславичи приходились Юрию племянниками и были главным препятствием на его пути к киевскому княжению.

Начало 1147 г. застало союзников в походах. Юрий со своими полками разорял новгородские волости. Святослав воевал во владениях смоленского князя. Весной Юрий Долгорукий пригласил союзника на дружескую встречу. Она состоялась 4-5 апреля 1147 г. в Москве. Известно об этом из записи современника, которая сохранилась в Ипатьевской летописи. Это и есть самое раннее свидетельство о существовании города.

Вот что написал летописец: "И прислал Юрий со словами: "Приди ко мне, брате, в Москов". Святослав же поехал к нему с сыном своим Олегом и с малой дружиной, взяв с собой Владимира Свя-тославича... Олег же поехал к Юрию вперёд всех и подарил ему барса. И приехал вслед за ним отец его Святослав. И так любезно расцеловались в пятницу на Похвалу Святой Богородицы и были в радости... На другой же день повелел Юрий устроить обед силен, и оказал честь великую им, и дал Святославу дары многие в знак любви, и сыну его Олегу, и Владимиру Святославичу, и мужам Святослава. И так проводил их".

О чём свидетельствует это летописное известие? Ясно, что Юрий не мог пригласить князей для такой тёплой встречи в убогую деревушку. Видимо, в 1147 г. в Москве уже существовали княжеские хоромы, достаточно просторные, чтобы в них можно было разместить высоких гостей, каждый из которых прибыл со свитой и военной охраной, и достойно угостить их обильным обедом. Следует учесть и ещё одно обстоятельство. Княжеский съезд происходил в Великий пост, когда полагалось больше времени уделять молитве. К тому же дни, в которые князья находились в Москве, с церковной точки зрения были особыми. На 4 апреля, пятницу, пришёлся 40-й день со дня смерти княжича Иванко, сына Юрия. Иванко был послан на помощь Святославу и умер в этом походе. В такой день Церковь предписывала близким покойного присутствовать на особой поминальной службе. Следующий день был праздничным - в церквах читали торжественный Акафист (хвалебные песнопения) Божьей Матери. Кроме того, по субботам было также принято поминать усопших. Сомнительно, чтобы в эти дни Юрий не собирался посетить церковь и не думал об этом, приглашая' Святослава (отец Юрия, Владимир Мономах, советовал сыновьям начинать с похода в церковь каждый день). Возможно, именно на "сороковины" сына и позвал князь гостей "в Москов". Всё это заставляет полагать, что в Москве уже тогда существовала какая-то церковь. Если верить одному летописному своду XV в., она была посвящена Рождеству ИоаннаПредтечи и появилась в то время, когда на Боровицком холме ещё шумел сосновый лес.

Первое летописное свидетельство о Москве не отвечает на вопрос, являлась ли Москва в 1147 г. крепостью (градом) или представляла собой неукреплённое княжеское село. В XII в. такое село могло иметь внушительные разме-f ры. Например, сохранилось описание "сельца", принадлежавшего сотрапезнику Юрия - князю Святославу Ольговичу. В этом "сельце" располагались княжеский дворец, церковь, разнообразные хранилища с большим запасом провизии, хмельных напитков, корма для скота и всего, что было необходимо в ту далёкую эпоху.

Поздняя летопись, составленная в XVII в., свидетельствует, что Юрий заложил "град Москву у устья Неглинной, выше реки Яузы", через девять лет после встречи со Святославом, в 1156 г. Быть может, так оно и было, хотя в точности этого сообщения можно сомневаться. Важно другое. Археологи, исследовавшие остатки первых укреплений, сохранившихся в недрах Боровицкого холма, пришли к выводу, что их строительство (и последовавшее бурное освоение этого места) относится примерно к середине XII в. А это означает, что наиболее вероятным основателем града над Москвой-рекой следует считать именно Юрия Долгорукого. Как раз на середину века пришлась активная градостроительная деятельность князя. В это время по указу Юрия поднялись деревянные детинцы (крепости) в Переяславле-Залесском, Юрьеве-Польскбм, Дмитрове и других городах. Князь создавал прочный крепостной заслон на наиболее уязвимых рубежах своих владений.

Московский град, возникший на вершине Боровицкого холма под стук топоров и скрипение телег, ржание коней и крики работного люда, мало чем отличался от небольших крепостей своего времени. На насыпных валах, укреплённых изнутри дубовыми конструкциями, громоздились деревянные стены с башнями. Их окружал ров. С той стороны, где холм не имел естественной защиты речными потоками, вал был выше, а ров - глубже. Внутри стен теснились храмы, богатые дворы, дома ремесленников. Нашлось место и для городского кладбища - последнего земного пристанища "московлян".
Словно новобранец, встала Москва в строй залесских крепостей. Она прикрывала Ростово-Владимирское княжество с юго-запада, где начинались владения смоленских, черниговских и рязанских князей. Не так далеко от неё был и Волок Ламский, принадлежавший Великому Новгороду. Стратегическое значение Москвы в оборонительной системе княжества было исключительно велико.

НАСЛЕДНИКИ ЮРИЯ ДОЛГОРУКОГО

Юрию Долгорукому наследовали его дети - Андрей Боголюбский (1157- 1174 гг.) и Всеволод Большое Гнездо (1176-1212 гг.). В отличие от отца, ставшего всё-таки в конце жизни великим князем киевским, они уже не стремились в Киев. Некоторые историки говорят, что Юрьевичи пренебрегали этим городом, в старину знавшим величие, но всё больше приходившим в упадок. Напротив, отстраивая свой Владимир, братья хотели превратить его в Новый Киев - новую столицу Руси. Показателен в связи с этим поступок Андрея Боголюб-ского. В 1169 г. дружины нескольких княжеств под началом его сына Мстислава захватили Киев и изгнали правившего там князя. Киевский трон оказался свободным, и Андрей мог бы без труда занять его. Однако княжить в Киеве он не пожелал и отдал город, словно ненужный военный трофей, своему младшему брату Глебу.

При сыновьях Юрия Долгорукого Залесская земля переживала свой золотой век. Росли города, поднимались белокаменные храмы-богатыри. Расцветала и юная, ещё совсем небольшая Москва. Всё больше становился ремесленный посад под её стенами. Всё чаще заглядывали в неё князья. Впрочем, город вначале был невелик.

Там, где сейчас шумят бегущие от Красной площади улицы Китай-города - суетливая Никольская и чопорная Ильинка, в конце XII столетний ещё зрела волнуемая ветрами рожь да бегали промышлявшие на московских огородах зайцы из ближнего леса. Молодая Москва только начинала свой долгий путь в неведомую даль времён.