В 1979 г. все строения, образовывавшие пересечение Басманных улиц, были снесены.
С правой стороны Старая Басманная начиналась у Земляного вала большой усадьбой графа Петра Александровича Румянцева, знаменитого полководца, одержавшего многочисленные победы в русско-турецких войнах, а потом его сына, государственного канцлера Николая Петровича Румянцева. Усадьба состояла из двух половин - на одной, правой, ближайшей к проезду у Земляного вала, стоял деревянный жилой дом, выстроенный в 1769 г., и два каменных флигеля, образующих курдонер, на другой был сад с прудом. Как ни странно, графская усадьба находилась совсем рядом с толчеей и сумятицей площади на пересечении Басманной с проездами у Земляного вала, где стучали кузницы, толпился народ у питейного дома и многочисленных харчевень и лавок. В 1819 г. Н. П. Румянцев продал всю усадьбу купцу М, К. Варенцову, и этот купеческий род - необычный случай в Москве - владел ею в продолжение почти ста лет (правда, в XX столетии она не была такой большой, как при Румянцевых; сад еще в 1830-х гг. продали, и на его территории выстроили жилые дома). Сейчас улицу начинает жилой дом ИТР (что значит инженерно-технических работников), поставленный в глубине так, что перед ним образовался небольшой сквер. Дом закончили в 1934 г. (проект архитектора А. А. Кесслера); в нем жили известные ученые - математик А. О. Гельфонд, физиолог X. С. Коштоянц, экономист Л. А. Леонтьев, физик И. Е. Тамм.
Далее по улице, на первых этажах домов, построенных во второй половине XIX в., за большими витринами находились магазины, а на верхних этажах и в строениях во дворах селились небогатые квартиранты. Самое последнее на этом отрезке улицы здание выстроено в 1880 г. и расширено в 1903 г. по проекту архитектора Н. И. Жерихова, который придал ему модную тогда декоративную обработку.
За линией железной дороги после сноса строений, выходивших на улицу, стал виден стоящий в глубине неплохой жилой дом с небольшим аттиком, построенный в 1874 г., как явствует из подписи под проектом, "свободным художником" Н. Колыбелиным. Далее доходный дом под N 12 инженера О. О. Вильнера, представительный, богато обработанный декоративными украшениями, построенный в 1904 г. для явно состоятельных жильцов - работа того же плодовитого мастера Н. И. Жерихова. Дом этот граничит со строением (N 14) причта церкви св. Великомученика Никиты, впечатляющее здание которой находится на левом углу Гороховского переулка.
Есть сведения, что впервые церковь упомянута в рассказе летописца о принесении икон в Москву при великом князе Василии III. В 1517 г. из Владимира в Москву принесли несколько икон, и в их числе Владимирскую Богоматерь, "поновити многими леты состаревшаяся и обетшавшая". Иконы пробыли в стольном городе почти год, после чего их "отпустиша в славный город Володимерь", и на том месте, где с ними прощались, "поставиша церковь нову во имя пречистыя владычицы нашея Богородицы, честнаго и славнаго Ея сретения и провожания".
Возможно, что этот первоначальный храм дожил до середины XVIII столетия, когда выяснилось, что он стал тесным: причт и прихожане подали в 1745 г. челобитье о "разобрании церкви с двумя каменными приделами и о построении на том же месте вновь церкви пространнее", К концу 1750 г. она уже была выстроена, а в мае следующего года состоялся указ об освящении главного престола во имя иконы Владимирской Богоматери и приделов - св. Никиты Мученика и Рождества Иоанна Предтечи. Эту постройку связывают с именем самого блестящего архитектора Москвы середины XVIII в. князя Дмитрия Ухтомского. Интересно сравнить мнения двух именитых искусствоведов об этой церкви. И. Э. Грабарь писал о ней, что церковь "по... грубости форм и деталей относится как будто к эпохе развала", а автор капитального исследования о творчестве Д. В. Ухтомского А. А. Михайлов считал, что "как общая композиция храма, так и его детали нарисованы мастерской, уверенной рукой, и в них нет никакой упрощенности или робости".
Каким-то чудом церковь уцелела в лихие советские годы - в марте 1933 г. президиум Моссовета уже вынес такое решение: "принимая во внимание, что участок земли по ул. К. Маркса N 16, на которой находится церковь так называемого Никиты, подлежит застройке домом Советов Бауманского района, президиум... постановляет: церковь т. н. Никиты по ул. К. Маркса закрыть, а здание ее снести".
Василий Львович Пушкин жил в приходе этой церкви, и его отпевали 23 августа 1830 г. в ней. В церкви присутствовал весь цвет литературной Москвы, представители всех направлений - И. И. Дмитриев, П. А. Вяземский, М. П. Погодин, Н. А. Полевой, П. И. Шаликов, И. М. Снегирев и многие другие. По словам Вяземского, "Никиты мученика протопоп в надгробном слове упомянул о занятиях его по словесности вообще и вообще говорили просто, но пристойно". А. С. Пушкин взял на себя все хлопоты по погребению дяди и проводил тело его из церкви на Донское кладбище.
В Никитской церкви служил протодьякон М. К. Холмогоров, славившийся своим необыкновенным басом, слушать который собиралась "вся Москва". Облик его запечатлен П. Д. Кориным в портретах к картине "Русь уходящая".
Сразу же за Никитской церковью, близко от ее апсид, стоит пышно разукрашенный дом, построенный в 1878 г. архитектором М. А. Арсеньевым для Нефеда (Мефодия) Мараева, богатого серпуховского фабриканта, потом перешедший к его жене Анне Васильевне, имевшей прекрасную коллекцию картин в Серпухове.
Мараевы, отпущенные на волю крестьяне графа Орлова-Давыдова, завели текстильные фабрики в Серпуховском краю и стали миллионерами, владельцами двух фабрик, нескольких домов в Серпухове и Москве, одиннадцати имений в разных уездах. После смерти мужа его вдова была вынуждена вести процесс о наследстве, которое хотел отобрать брат мужа. И как раз в это время ей случилось приобрести собрание картин камергера Ю. В. Мерлина, важного московского чиновника, который нуждался в деньгах: говорят, что именно он содействовал прекращению процесса Мараевой. Советскими властями собрание Мараевой было национализировано и в ее серпуховском особняке открылся музей,
За особняком Мараевых - дом сравнительно более сдержанный в декоре, выстроенный в конце XVII в. или начале XVIII в., представляющий собой редкий образец старинных палат. Окна на их фасаде расположены неравномерно и отвечают внутренней планировке. С левой стороны от этого дома - здание, выстроенное в 1787 г. на месте ветхих деревянных хором, в XIX в. оно было расширено и перестроено.
Напротив куракинского дворца и Бабушкина переулка - самое высокое здание (N 20) на Старой Басманной, построенное в начале 1930-х гг. для кооператива "Бауманский строитель", восьмиэтажное, выстроенное с некоторым отступом от линии улицы, с одноэтажной пристройкой для магазинов и с неплохими отделками балконов, разрушающих монотонность оконной сетки фасада. В доме жил разведчик Н. И. Кузнецов, который прославился дерзкими похищениями и убийствами немецких военачальников во время войны.
К сожалению, дом закрыл собой памятник архитектуры - старинные палаты начала XVIII в., вошедшие в состав более поздней, примерно 1770-х годов, постройки, стоявшей на большой усадьбе фабрикантов Бабушкиных. Андрей Иванович Бабушкин сначала торговал текстилем и занимался питейным подрядом, потом стал содержателем фабрик в Китай-городе, на Ильинке, у Троицы в Сыромятниках и здесь, на Старой Басманной (N 20), как раз напротив переулка, заведенную еще в 1717 г.. Это была одна из самых крупных шелковых фабрик в Москве, на которой в 1775 г. насчитывалось 105 станов (на самой большой - Панкрата Колосова - было 120 станов).
Примерно в середине XIX в. этот участок приобретает табачный фабрикант Михаил Бостанджогло, который, по словам московского бытописателя, "едва ли не первый нанес жестокое поражение чубукам и трубкам, измыслив для замены их бумажные гильзы или патроны". Основанная в 1820 г. табачная фабрика Бостанджогло имела два собственных магазина в Москве на фешенебельном Кузнецком мосту и деловой Никольской и была одной из самых известных в досоветской России.
Главная