Ходунов в полиции среди подозрительных лиц не числился, однако при тщательной проверке выяснилось, что ранее он дважды судился за кражи и отбывал тюремное заключение.
Найти и задержать Петра Ходунова для полиции большого труда не составляло. Адресный стол дал скорую и точную справку о его местожительстве. Если он совершил кражу, то наверняка держал краденые драгоценности в укромном месте и после первого вызова на допрос мог затаиться, и найти драгоценности небольшого размера будет невозможно. Кошко не стал его задерживать, а установил за ним тайное наблюдение. Два филера неотступно два дня держали его в поле зрения, Петруха вел довольно разгульную жизнь, встречался с множеством знакомых, пьянствовал.
Следует отметить, что наружное наблюдение за преступниками в России осуществлялось на высоком профессиональном уровне. В число разведчиков приглашались самые разнообразные люди. Даже нищие, с натуральными, незаживающими ранами. Сядет такой наблюдатель на перекрестке улиц, положит перед собой потертую шапку, и никому и в голову не придет, что этот жалкий юродивый является весьма ценным тайным сотрудником полиции.
...Однако на третий день наблюдатели прибежали к Кошко сконфуженные. Ходунов, видимо, распознал в них тайных сотрудников полиции, следивших за ним, и скрылся. Пока они его искали, надеясь вновь взять под свой контроль, пока бежали в сыскное отделение, прошло более трех часов. Подозреваемый имел практическую возможность вернуться домой, сделать свои дела, забрать краденые драгоценности, купить билет на поезд и скрыться из Москвы. Кошко лично выехал на квартиру Ходунова.
Тот занимал двухкомнатную квартиру. Одну комнату сдавал сапожнику, во второй жил с сожительницей и ее матерью. Петруху чины полиции не застали, но по всем признакам он только что был здесь. Мать сожительницы оказалась забитой неграмотной старухой, к тому же больной. Однако при появлении чинов полиции не
растерялась, словно только их и ждала. Тщательный обыск ничего не дал. Сапожник и обе женщины в один голос утверждали, что Петька отсутствует три дня и, где он теперь, они не знают. Меду тем наблюдатели видели его еще утром. Значит, сапожник заодно с ними.
Кошко с пристрастием стал допрашивать сапожника. Все сначала отрицавший, под давлением уликой сознался, что примерно за час до прихода полиции в квартире появился Петька, как шальной схватил баульчик, попрощался с женщинами, что-то сказал им про депешу тете Кате и убежал. Обе женщины явно давали ложные показания.
Сожительницу Ходунова взяли под стражу. На следующий день мать принесла дочери обед и смену белья. В полицейских камерах кормили нормально и арестованные не нуждались в продовольственных передачах, но если еду приносили родственники, то передача разрешалась. Единственным условием был тщательный осмотр продуктов. Когда Кошко смотрел, как надзиратель разрезает булку на куски, у него мелькнула мысль использовать передачу в своих целях.
Взяв крохотный листок бумаги, он нацарапал такие слова: "Тетей Катей от Петьки получена депеша. Спрашивает, как ей быть?" Эту записку по приказанию Кошко запекли в новую булку и вместе со щами, рубашкой и корзиной передали арестованной.
На следующий день при возврате грязной рубашки и пустого горшка из-под щей в рубце подола полицейские обнаружили ответ, написанный на той же бумажке: "Вели тете Кате послать Петьке депешу в Нижний Новгород (следовало название улицы и гостиницы), написав, что я под замком".
Вечером в сопровождении двух сотрудников курьерским поездом Кошко выехал в Нижний. Прежде чем задерживать Ходунова, он решил побеседовать с местным начальником полиции. По словам последнего, интересующая их гостиница пользуется скандальной репутацией, однако для сыщиков в ней есть одно преимущество: ее содержал старик, когда-то служивший в полиции и не порвавший с ней добрых отношений.
Позже в секретной обстановке произошла встреча москвичей с содержателем гостиницы. Тот рассказал, что Ходунов целыми днями находится вне гостиницы, возвращается поздно. Они договорились, что старик поселит их в соседнюю с Ходуновым комнату, предварительно проделав к нему в стене небольшие дырочки для наблюдения.
Поздно вечером Ходунов явился полупьяный, быстро разделся, вынув из кармана два небольших сверточка, спрятал их под подушку и уснул. Утром Петька встал, помылся, вытащил из-под подушки сверточки, достал из одного драгоценный камень и стал разглядывать на свет. Потом сел писать письмо, заклеил конверт, вышел на улицу и направился к почтовому ящику. Кошко с помощниками не отпускали ничего не подозревающего Ходунова ни на шаг. В тот момент, когда он подошел к ящику, чтобы опустить письмо, сыщик громко, насколько мог громко, крикнул:
- Стой! Я начальник московской сыскной полиции. Отдай бриллиант!
Ходунов растерялся, опешил, замер. Начальник сыскной полиции подскочил к нему, запустил руку в карман вора, выхватил сверточек в бумажке, и в его руке засверкал огромный бриллиант, которому и цены-то не было. Вконец ошарашенный неожиданным появлением Кошко, Ходунов сам отдал жемчуговые бусы.
- Где сердоликовое кольцо?
- Продал вчера на ярмарке персу за пять рублей... Петька указал лавку приезжего торговца. Кольцо было у него изъято, как ворованное.
Возвращая княгине драгоценности, Кошко услышал ее позднее раскаяние:
- Господи, как это ужасно, что я заподозрила честного человека! Как я теперь взгляну ему в глаза?'
Возвращенные княгине драгоценности, видимо, у нее долго не задержались. Вскоре к власти в России дорвались большевистские вожди и начали невиданные репрессии против собственного народа, одновременно разграбляя национальное богатство страны. С помощью чекистов у частных лиц изымались драгоценности и вывозились за границу. Ленин и его окружение за два-три года вывезли на Запад золотой запас России, собранный самодержавием за тысячелетие. (Только у Я. Свердлова после его смерти было обнаружено в сейфе золотых монет царской чеканки 108 525 рублей и 705 ювелирных изделий с драгоценными камнями.)
Бежать за границу пришлось и великому сыщику Аркадию Кошко. Там многие детективы использовали методику российского криминалиста. Ему предлагали соблазнительные должности (Кошко знал несколько иностранных языков), но для этого ему следовало принимать другое гражданство. Он же был предан России, тайно надеясь, что власть большевиков недолговечна... Он много курил. Рак легких не оставил никаких шансов. Умер великий сыщик России в возрасте 60 лет на чужбине в 1928 году.
Главная